RES GESTAE/MACHINAE

В последние годы много говорили о конце истории, и одновременно это

реакционное прославление конца истории, представляющее нынешнее по-

ложение вещей вечным и неизменным, породило немало справедливых

возражений. Между тем, несомненно верно, что в период современности

власть капитала и ≪го институтов суверенитета оказывала серьезное вли-

яние на историю, господствовала над историческим процессом. Вирту-

альные силы масс в эпоху постсовременности означают конец этого гос-

подства и этих институтов. Эта история закончилась. Обнаружилось, что

капиталистическое господство —лишь переходный период. И если транс-

цендентная телеология, созданная капиталистической современностью,

подходит к концу, то как массы смогут найти сменяющий ее материалис-

тический телос23?

На этот вопрос можно было бы ответить, только проведя феноменоло-

гическое и историческое исследование отношений между виртуальностью

и возможностью, то есть после того, как удастся ответить на вопрос о том,

в каком случае, как и когда виртуальность масс, пройдя стадию возмож-

ности, становится действительностью. В этом отношении онтология воз-

можного оказывается основной сферой исследования. Эта проблематика

ставилась рядом авторов от Лукача до Беньямина, от Адорно до поздне-

го Витгенштейна, от Фуко до Делеза и, по сути, всеми, кто осознавал за-

кат современности. Во всех этих случаях вопрос был поставлен вопреки

чудовищным метафизическим преградам! И теперь мы видим, насколько

ничтожными оказывались даваемые ответы в сравнении с грандиознос-

тью вопроса. Что очевидно сегодня, так это то, что авторы, работающие в

данной проблематике, не рискуют возвратиться к старым моделям мета-

физической традиции, даже наиболее убедительным из них. По сути, се-

годня все метафизические традиции совершенно устарели. И если сущест-

вует какое-то решение данной проблемы, оно не может не быть материаль-

ным и обладающим взрывной силой. Хотя сначала наше внимание было

привлечено к интенсивности элементов виртуальности, конституирую-

щих массы, теперь оно должно сосредоточиться на гипотезе, согласно ко-

торой эти виртуальности накапливаются и достигают адекватного их силе

критического уровня, когда они готовы реализовать себя. И в этом смысле

мы говорим о всеобщем интеллекте и его воплощении в знании, аффекте

и кооперации; и в том же смысле мы говорим о различных формах коллек-

тивного исхода тех номадических движений масс, которые заново присва-

ивают и обновляют пространства.

Тут мы имеем дело с двумя основными тенденциями. Первая состоит в

том, что виртуальность заполнит все поле res gestae. Виртуальность дви-

жется вперед и обнаруживает, что способность historia rerum gestarum гос-

подствовать над действующими виртуальными сингулярностями оконча-

тельно исчезла. Это historia, которая подходит к концу, когда появляются

новые могущественные виртуальности и освобождаются от бытия, под-

чиненного гегемонии капитала и его институтов. Сегодня только res gestae

обладают историческими возможностями, вернее, сегодня нет истории,

а есть только историчность. Вторая тенденция состоит в том, что сингу-

лярные виртуальности, обретя автономию, также получают способность к

самовозрастанию. Они выражают себя как машины обновления. Они не

только отказываются подчиняться старым системам стоимости и эксплу-

атации, но и действительно создают собственные безграничные возмож-

ности. Именно здесь определяется материалистический телос, основан-

ный на действии сингулярностей, телеология, являющаяся результатом res

gestae и образом машинной логики масс.

Res gestae, сингулярные виртуальности, управляющие связью между воз-

можным и действительным, оказываются в первом случае за пределами

меры, а во втором —по ту сторону меры. Эти виртуальности, являющие-

\ ' ся мостиком между возможным и действительным, разыгрывают обе кар-

1' ' ты: будучи за пределами меры как орудие разрушения (деконструктивное

i в теории и подрывное на практике) и будучи по ту сторону меры как кон-

ститутивная власть. Виртуальное и возможное соединены как неотврати-

'''!'' мость нового будущего и как революционная машина.